Читать книгу "Человек, который продал жизнь на eBay - Йэн Ашер"

Мы спустились на риф, который, увы, был усеян дохлой рыбой – несчастными жертвами взрывчатого раритета 60-летней давности. Тейк нашел фрагмент корпуса мины, весь изодранный и искореженный взрывом. «Сувениры» былой войны захламляли морское дно, и Джим предостерег меня, чтобы я ни в коем случае ни к чему не притрагивался, поскольку там, внизу, до сих пор могли находиться снаряженные боеприпасы. Одной из интересных находок были четыре бутылки из-под кока-колы с отпечатанной на них датой производства – 1944 год. Наверное, их выбросили с какого-то американского военного корабля, после того как много лет назад их держал в руках военный моряк.

Мы отпраздновали этот вечер большим ужином в японском стиле, запив его немалым количеством японского пива!

Плавание с самкой горбача и ее детенышем поистине было одним из самых выдающихся моментов в моей жизни. Это было самое невероятное из всего, что я видел! Потрясающее и волнующее переживание. У меня до сих пор наворачиваются на глаза слезы, когда я пытаюсь объяснить, насколько это было восхитительно. Мы находились так близко, что видели, как она переводит взгляд с одного человека на другого, и было совершенно ясно, на кого она смотрит, пока мы все плавали кругами.

Если бы моему путешествию суждено было закончиться прямо сейчас, думал я, и я не осуществил бы больше ни одной задумки из своего длинного списка, эти драгоценные, необыкновенные несколько минут значили бы, что все оно того стоило.

И опять случайные события, краткие контакты и невероятная доброта незнакомых людей дали мне возможность осуществить давно задуманное таким способом, который намного превзошел все, что я был способен себе представить.

Ну разве жизнь – не истинное чудо? – думал я. Как мог я представить всего пару лет назад, что жизнь приведет меня сюда, к переживанию этого момента, полного экстаза, среди людей, которых я двумя днями раньше и знать не знал?

Саппоро, расположенный на севере Японии, представлял собой ледяной контраст лету «в шортах и футболке», царившему в Ёнагуми и на Окинаве, лежащих так далеко к югу. В рамках одного дня мне показалось, что я перенесся из середины лета в глубины зимы.

Пн. 09.02.09 (Саппоро, Япония)

ЦЕЛЬ № 36

Ледяные скульптуры Юки Мацури

Два перелета – и я попал из Наги в Ханэду, токийский аэропорт внутренних линий, а потом в Саппоро. Я прилетел, когда уже кончался день. Поездка по железной дороге в город, потом еще одна к месту, где стоял мой отель, – и к тому времени как я заселился, уже наступил вечер.

Наверное, мне просто повезло, что удалось найти номер в отеле, поскольку я оставил это на последний момент, не будучи вполне уверен в том, что мои встречи в Саппоро состоятся, пока не разобрался с поездкой на Окинаву. Mark’s Inn оказался обоснованно дорогой гостиницей, очень удобной. Что лучше всего, от него было всего пять минут пешком до Юки Мацури, знаменитого фестиваля ледяных скульптур в Саппоро.

Я ничего не ел с самого утра и вышел в город, чтобы найти что-нибудь съедобное. Подумывал прогуляться, чтобы посмотреть скульптуры, которые выстроились вдоль парка Одари сразу к северу от моего отеля, но когда я вышел на улицу, шел сильный снег, и я решил оставить это до утра.

И очень порадовался, что поступил так, поскольку вместе с рассветом явилось прекрасное солнечное утро. После позднего завтрака я прогулялся по Сусукино, где выставлены ледяные скульптуры меньшего размера. В конечном счете я добрался до парка Одари и был весьма впечатлен размерами тамошних скульптур; некоторые были размером с целый дом. Их очень много, они такие сложные и детальные! В ярком солнечном свете выглядели они ошеломительно, и я с удовольствием бродил туда-сюда по растянувшейся на целую милю выставке.

Днем я сел в автобус, намереваясь ехать к третьему месту проведения фестиваля. Я вернулся в город вовремя, чтобы подняться на большую башню в конце парка и сделать несколько фото при свете солнца, а потом дождался сумерек, чтобы посмотреть, как вся выставка освещается, становясь похожей на зимнюю зачарованную страну.

Как ни печально, на этом и кончилось мое – такое интересное, пребывание в Японии. Пора снова двигаться дальше, теперь обратно в Австралию…

Я вылетел из Саппоро назад в Токио и снова пересек город, чтобы попасть в международный аэропорт. Оттуда я вылетел в Кэрнс, что на северо-западном побережье Австралии, и, наконец, третий перелет за тридцать часов доставил меня на юг, в Сидней.

Мел прилетела из Перта встречать меня, и это было замечательно, поскольку я не мог дождаться возможности побыть некоторое время с ней. Однако главное дело, которое я запланировал на пару дней в Сиднее, было куда как менее притягательным.

Мой отец умер в возрасте 61 года, его жизнь унес рак, начавшийся в нижнем отделе кишечника. Несмотря на две операции, он вскоре распространился на печень, почки и далее, выйдя из-под контроля.

Вскоре после этого я писал о своих переживаниях, о том, как тяжело было видеть угасание отца, происходившее за сравнительно краткий период времени, и с тех пор не раз размышлял об этой утрате. Отец составил огромный список замечательных приключений, запланированных на годы продуктивного отдыха, но дело до этого так и не дошло. Никогда не знаешь, какие сюрпризы готовит тебе жизнь.

Его безвременная смерть в сравнительно молодом возрасте оказала на меня огромное воздействие и, как мне кажется, во многом связана с моим решением наслаждаться жизнью, пока я молод и достаточно физически крепок для этого. А о будущем буду беспокоиться тогда, когда оно наступит.

Помню, ближе к концу 1993 года отец время от времени ворчал, сетуя на боль в животе, но он был не из тех, кто слишком много жалуется, и просто продолжал жить своей жизнью. Ему в то время было 60 лет, он как раз готовился отметить свой 61-й день рождения – и с нетерпением ждал выхода на пенсию, чтобы несколько лет попутешествовать по миру.

Рождество в тот год в Дарлингтоне было обычным семейным праздником. Мой брат Мартин приехал на пару дней домой, и мы, следуя освященной временем традиции, пошли в канун Рождества выпить в пабе. Как обычно, пообещали маме, что не станем напиваться настолько, чтобы не смочь справиться с рождественским ужином, который она готовила. Однако, как и всегда, дух Рождества взял над нами верх, и в главное утро года нам обоим было не по себе – хотя, пожалуй, и не до такой степени, как в предыдущем году.

Рождественское утро мы провели, вскрывая подарки. Пока я прибирался в доме, а мама с помощью Мартина готовила обед, отец задремал у камина. Когда он уснул, мой кот свернулся рядом с ним в клубок, чтобы тоже погреться.

Мой папа был очень энергичным человеком и, как я полагаю, довольно эксцентричным отцом, и мне больно было видеть его таким нездоровым и беспокойным. За пару месяцев до Рождества ему поставили диагноз – рак кишечника, и, хотя он старался держать лицо, я знал, что это было сильным потрясением для него. Движения часто причиняли ему значительную боль, и в последнее время он был привязан к дому своим недугом, что его очень расстраивало.